Остались два. По ним стрелять мне перехотелось, потому что это оказалось совершенно неинтересным занятием, никакой опасности, никакого азарта. Я плюнул и вышел из кустарников.
– На вопросы наших зрителей отвечает лидер движения «Смерть Травы» Лавр Продольник. Вы ведь отвечаете, Лавр Константинович?
Егор рассказывал Алисе про наш поход. Про то, какими мы были героями и как мы все разведали, и про то, что будет весной. Как начнется капель, мы выберемся из слона, хорошенько соберемся и отправимся искать серебряную собаку.
Остановились уже в сумерках. Темнело по-осеннему быстро, надо было устраиваться на ночлег. Закопаться не получилось, под тонким слоем дерна обнаружился все тот же молотый кирпич, я решил строить шалаш. Егор помогал. Нарубили вереска, покрыли его дерном – создать подушку. После этого я велел Егору на эту подушку улечься. Завалил его рубленым вереском, а потом снова дерном. Забрался внутрь. Егор уже завернулся в термоодеяло и стучал теперь зубами, пришлось подарить ему капу.
Пальцы. На руках вроде бы зажили, сохранилась небольшая припухлость, покраснение, а так ничего вроде, порядок, а вот на ногах… Ноги не вылечились. То есть не до конца вылечились. Не все. На левой зажило, на правой стало только хуже.
Пусть привыкает. Алиса – это как сыть. Только сыть ест тело, а Алиса начинает с мозга. Грызет его, грызет, пока… Пока не привыкнешь.