– Вчера, кстати, еле пробрался к терминалу, весь центр занят пикетами. Партизаны грозят терактами. Институт Курчатова неделю как блокирован, еду с вертолетов сбрасывают. Дурачье, какое дурачье… Они даже не подозревают, где находится вход.
Проснулись в восемь, по дурацкому будильнику Егора, прислоненному к батарее. Егор запел про завтрак, но я сказал, что с утра лучше сделать пару километров. И аппетит разыграется. Поэтому мы наглотались кипятку и отправились в путь.
Сейчас скажет, что гофра прорвалась. Медведки проели, подкравшиеся тайной ночью. Или что рожа от тягот похода у него похудела и маска будет болтаться. Или еще что остроумное, трусы и лодыри всегда люди крайне остроумные. Но Егор только покривился, защелкнул фильтр на клапане.
– А их не люди делали, а роботы. Только у роботов такая точность. А люди…
– Не слыхал про такое… – Егор сел, осмотрелся. – Бензина хотел отлить. Глотнул здорово, закашлялся, бензин противный. К стене подошел, облокотился, а оно душить стало…
Там рядом магазин. Дорогу я помню. Доползу до магазина, спущусь вниз и стану жить. Одному на три жизни хватит.