Минуты через три он замер. Трос больше не рвался вверх. Я осторожно отцепил от пояса карабин, перепрыгнул с антенны на подвесной мостик, пробрался внутрь через дверь. По лестнице, перескакивая через ступени, наверх.
Егор стоял посреди дороги и глядел вбок. В переулок.
– Это бомбы, – негромко ответил Егор. – Там пластик и детонатор. Можно на целые сутки установить, до минуты. Будут тикать, потом взорвутся. Стену только так снесет.
Плита постепенно разогревалась, и Егор подпрыгивал на ней, но слезать не собирался, старался отхватить побольше тепла от чугуна. Я налил в чайник воды, поставил на конфорку, отодвинул Егора.
– Говорят, что там они и остались, – прошептал он. – Их прямо из Китая везли эшелонами. Там, за МКАДом есть секретный тоннель, туда поезда и ныряли. Четыре миллиона китайцев сюда ушли и под землей так и проживали. Все пятнадцать лет, что строили Установку.
Приблизившись почти вплотную, он воздел или вознес свой инструмент и уже почти обрушил его на меня, видимо, уверенный в том, что этот агрегат легко пройдет через броню. Я пнул горбуна под коленную чашечку и тут же перекатился вбок. В то место, где только что лежал я, врубился кишковорот. С искрами.