Генри здорово походил на своего отца. Знаменитую линию профиля, которую, вздыхая, частенько рисовала на черновиках Полин, младший герцог унаследовал именно от него. Ривендейл-старший был так же высок и легок в кости и двигался так же быстро — я, помнится, еще удивилась, почему он не успел отшатнуться от моей двери. Лицо у него было достаточно жесткое, взгляд — очень острый, вообще я бы не хотела иметь такого во врагах. На поясе у него висела шпага, изрядно походившая на ту, с которой не расставался Генри. Эта, правда, была гораздо древнее. На рукояти я не заметила никаких драгоценностей, да и ножны были потертые, но лучшее украшение истинного клинка — это прежде всего он сам.