– Хорошо. Только сейчас оставь нас, ради бога.
– Ерунда! Я не знаю, где он был и как оказался на плато, но мы это выясним, и тогда…
Игнат уже разлил по второй стопке кедровой настойки, и Сандерс почувствовал, что голова идет кругом – в настойке было градусов семьдесят. Они с Семеряковым закусывали салом, подмороженным, с розовыми прожилками, Ахмедзянов налегал на маринады и соленья.
Когда они подошли поближе, Сандерс обнаружил, что, помимо плазмобоев за спиной, у каждого тролля на боку висел широкий кривой ятаган в ножнах, но теперь останавливаться уже не имело смысла – они приблизились к охране на несколько шагов.
– Я бы сказал, что ты, но сам видишь, эта девочка слишком высокого о себе мнения. Так что никто. Паритет, если хочешь. Впрочем, я рассчитываю, что ты сумеешь все наладить… только не пытайся ее сломать, будет только хуже.
– Шесть лет как, – ответил Кейт со спокойной гордостью человека, который гордится семьей и домом.