– Темнит он что-то. Кто «большой глаз» разнес – так и не сказал. Может, у мужиков спросить? – Он мотнул головой в сторону завсегдатаев, пыхтевших над своими кружками.
– Я поговорю с настоятельницей, – сухо сказала монахиня.
– Какие пустяки! – воскликнул Аридзаши. – Завтра вас непременно отвезут в посольство. Неприятностей с властями не будет – мое слово кое-что значит в столице. А сегодня отдохнете с дороги.
– Хочешь – подстрели кого на ужин, пока не стемнело, – предложил Бекран, – здесь дичи навалом.
– Сестра Агнесса ждет вас в своей келье. Я провожу. – Монахиня впустила его во двор, тщательно заперла ворота и пошла впереди.
Как знал Сандерс, пьянство не считалось в империи зазорным. Ниппонцы полагали, что это личное дело человека – пить или не пить. Толерантность подданных ниппонского императора в этом вопросе всегда восхищала Сандерса.