Он подробно рассказал Сандерсу о своей встрече и в заключение показал перстень. Сандерс рассмотрел его, подбросил на ладони, словно взвешивая.
С одной стороны коридора бились Сандерс и Мерсерон, делавший длинные выпады из-под руки Дика, которые больше создавали психологический эффект, чем действительно могли нести угрозу. С другой бушевал Полубой, в стремительном движении превратившийся в многорукое чудовище. Юджин, оказавшийся неплохим фехтовальщиком, страховал его, отгоняя пытавшихся зайти сбоку десантников. Ахмет-Гирей с саблей в руке загнал женщин и скулящего первого помощника в каюту Сандерса и Полубоя и присоединился к Дику, оттеснив назад капитана. Теперь Сандерс смог перевести дыхание – против него одновременно действовали двое, и он уже начал уставать. Под ногами что-то промелькнуло, и десантник, наседавший на него со зверским лицом, закричал от ужаса, выронил саблю и попытался оторвать вцепившегося в горло риталуса. Зверек чиркнул лапой ему по лицу, и Сандерс с содроганием увидел, как мокрой тряпкой сползла с лица кожа, повиснув под подбородком, и поползли по кровавому месиву вытекшие глаза.
– А нас тем временем поджарят. Где лифт, тебя спрашивают? – заорал Полубой, делая зверское лицо.
Спустя десять минут Сандерс налил себе двойную порцию виски без содовой и выпил залпом, как лекарство. Знакомый врач как-то сказал, что небольшие дозы алкоголя помогают успокоить расшатанные нервы. До сих пор рецепт доброго доктора не подводил Ричарда Сандерса…
Водитель посипел, пытаясь оторвать от глотки железные пальцы мичмана. Открыв дверцу, Полубой перехватил шею водителя правой рукой, вытащил его из глидера и пару раз стукнул головой о корпус машины.
– Черт его знает, может, интуиция. – Он хитро взглянул на Викторию и, достав из рюкзака пустую консервную банку, бросил ее вперед.