А значит, я никогда уже не вернусь домой, к жене, и значит, она теперь свободна и может спать с тем, кто ей придется по душе. Меня-то нет! И не будет! А ей всего сорок лет. И в сорок лет баба… ого-го какая баба! Только и дай мужика!
– Прошу вас, расскажите – как она была убита? – выдавил я, глядя в злое, жесткое лицо следака.
– Про меня, – сознался я, внимательно наблюдая за реакцией собеседника. – Осознал себя стоящим на дороге, без документов и даже без одежды. И кто я такой – до сих пор не знаю.
Работа не шла. Оля в этом виновата, без всякого сомнения. Ее живое, красочное описание эпической битвы одного против шестерых потрясло Зинаиду Михайловну, хоть она и не подала виду. Зинаида вдруг представила себе Михаила… обнаженного, залитого кровью, торжествующе рычащего над поверженными врагами, как настоящий греческий герой, и у нее кровь прилила в пах. Да так, что женщина едва могла сидеть, – она закусила губу и не слышала ничего, что происходило вокруг, не видела, не осязала. Перед глазами только картинка – Михаил и поле битвы!
– Высокие каблуки – это, конечно, красиво! Но сука тот, кто их придумал! Хочу ему в ухо плюнуть! Ноги болят!
Цвигун виновато потупился. Ну что он скажет? Что Андропов сам вытащил этого Полякова наверх, защищал от нападок? Что это его, Андропова, вина? Никогда так не скажет. Все прекрасно все понимают, в том числе и Андропов, но только начальник всегда прав. А подчиненный виноват. Так что альтернативы нет. Но Леониду Ильичу все это будет доложено. Пусть знает, что Андропов не такой уж и непогрешимый, если его протеже вытворял ТАКОЕ! Может, Леонид Ильич даже уберет Андропова? И кто тогда его заменит? Верный человек! А кто вернее Цвигуна?