– Ну… да! – глубокомысленно заметил Михаил после недолгого видимого размышления. – Но не дрянь! Ты сладкая древность! Ты…
Осталось еще золотые запонки купить и золотую заколку для галстука. Ну… чтобы стать совсем уж крутым мэном! Но не стал. Не ношу я галстук, и костюм не ношу. Хотя Зина не раз мне говорила, что костюм – это не пижонство, а нормальный облик нормального интеллигентного человека. На что я резонно отвечал, что не являюсь нормальным и не являюсь интеллигентным.
– Не, сегодня не отложу, – грустно прогудел Паша. – Хотел сходить к телке, да, сцука, на дежурство попросили остаться. Васька приболел. Загудел, в натуре. Так что засовывание яйцеклада и определение яиц в нужное место откладывается на неопределенное время. Да и личинка у меня уже есть – с мамашей на юга уехала. А больше личинок мне пока не надо. Ну что ты, Сычев, вылупился? Эх, ученые-мученые, совсем с ума сходят от своей учебы! Шагай в палату, Сычев, укольчик ставить будем! А ты, Миша, с юмором мужик! Молоток!
Она плакала. Жесткая, суровая, прошедшая огонь войны женщина – плакала. Слезы текли у нее по щекам, она смотрела в пространство над моей головой, и глаза ее были мокрыми, как осенняя земля, и такими же тусклыми. Казалось, они даже изменили цвет, сделавшись из голубых землистыми.
Тьфу! Ну что мне в голову лезет? Какие супружеские обязанности?! Сказано же – коллега! Боевая, так сказать… хм… не подруга, нет! Соратница! А кровь-то в пах прилила… как представил ее у меня в постели и… м-да.