Цитата #1472 из книги «Изгнанница Ойкумены»

Показалось Регине или нет, но при словах о юности по лицу Каджар-хабиба, круглому, как луна, скользнула тень. Можно было дать голову на отсечение, что толстяк имел в виду что-то личное, такое, от чего мороз по коже – и спрятал глубоко-глубоко, за семь слоев галантной иронии. Доктор ван Фрассен подумала, что при желании легко бы докопалась до истинных причин, потом вспомнила слепого шаха, эксперимент с Лейлой – и занялась тефтельками, пряча лицо.

Просмотров: 3

– Тетя Ри, – перехватила инициативу «тетя», – долго-долго летела сюда. Это папа попросил тетю Ри прилететь. Теперь я – тетя Ри – буду с тобой играть. Ты любишь играть?

Просмотров: 3

Внизу, на средней террасе, заиграла музыка: две мандолины и гобой. Крики чаек вплелись в мелодию нервным контрапунктом. Казалось, сама Китта старается нарушить молчание женщин, интересуясь продолжением.

Просмотров: 3

Дым новой сигары пах черным хлебом и шоколадом.

Просмотров: 3

Ник стоит на перекрестке дорог. Разбитый съезд с шоссе, рядом догорают обломки вездехода. Косматый хвост копоти ползет в небо. До горизонта – грязный, ноздреватый снег. Ветер швыряет в лицо ледяную крупу. Над шоссе завершают боевой разворот два самолета. Холод пробирает до костей. Или это не холод? Страх? Ведь Ника здесь нет. Здесь никого нет. А значит, стрелки в своем праве.

Просмотров: 2