– Ни единого свидетельства, прошедшего регистрацию в канцеляриях Лиги. Ни одного официального документа в вашу пользу…
– Асана. Моего носильщика. Он сдался властям. Кейрин-хан приговорил его к отсечению головы. За покушение, и все такое. Я видел запись казни – ее прислали по гиперу. Красиво умер, сукин сын. Кричал, что за честь отчизны.
Река красная, синяя, желтая. Шитая золотом, колпачная, канительная. Волны шелка и атласа, дерюги и холста. Брызги изумрудов и алмазов, и стеклянных пуговиц. Река кипела, ворчала и всхрапывала. Сверкала на солнце рыбьей чешуей: сталь, медь, олово. Вонь подмышек, аромат жасминовых притираний; молочный запах детей, кислятина стариков. Гомон, визг, гвалт. Проклятия – кому-то отдавили ногу. Здравицы – кто-то восхвалял судьбу, позволившую дожить до славного дня. Хрип – кого-то задавили насмерть. Лай собак, шныряющих у кромки воды; в небе – птичий галдеж…
Костандо равнодушно удостоверился, что находится под прицелом двух лучевиков. Во взгляде его читался насмешливый вопрос: «Что дальше?»
– Феномен Шадрувана. Планеты на задворках Ойкумены. Планеты, которая по каталогам необитаема. Вы видели записи, читали отчеты. Вы летите на Шадруван нашим послом. Бросьте играть в дурачка! У нас нет времени на театр.
– Он сам… да, сам попросил! Сказал, что слышал очень хорошие отзывы…