Она бежала, размахивая флейтой, словно оружием. Ладонь прикипела к серебру. Длился невозможный, резкий вскрик: фа-диез. Палец на клапане – как на спусковом крючке.
Караван шел и шел. Люди приветственно махали сидящему на камне ларгитасцу, тот махал в ответ, перебрасываясь парой слов то с одним, то с другим караванщиком. Регина же, как завороженная, смотрела на эту сюрреалистическую картину.
– …почетный председатель жюри – крупнейший специалист по хтонам… заслуженный преподаватель Роттенбургского университета…
– Ни в коем случае! Просто предупреждаю, как искренний доброжелатель.
Не узнать в рептилоиде Тирана было невозможно.
По зале пронесся слабый шепоток. Старцы, как по команде, уставились в пол. Толстяк подавился виноградинкой и заперхал, боясь потревожить владыку громким кашлем. Щеки и лоб толстяка стали багровыми. Кейрин-хан приветливо смотрел на ларгитасского посла. А Николас Зоммерфельд кланялся, боясь начать.