На первый взгляд в точности такой, какими изображены водолазы начала двадцатого века. Мешковатый серо-зеленый костюм, широкий пояс с парой подсумков, медный большой шлем со стеклами, крупные ботинки. Это водолазный скафандр. Разве что не было шлангов. И перчатки удивительно маленькие, облегающие, неподходящие к костюму. На макушке шлема и на груди закреплены стеклянные линзы выключенных фонарей.
За границей – ни одного огонька. Ни единого. Серо-черный непроглядный сумрак. Мертвая земля прикрытая толстой шапкой облаков. Если мне удастся выбраться из темницы, то граница – последнее из моих возможных направлений…
Отбил чертову строительную смесь. По кусочку, по крупинке, по песчинке. Но отбил. А следом, осторожно действуя жалом отвертки, расшатал металлическую пластину, подскреб там, подточил кирпич здесь и вытащил чертову пробку. На пол со звоном упала небольшая и чуть загнутая пластина серебристого металла. А я схватился за фонарик и направил лучу в открывшееся отверстие. И разочарован не остался. Там был не просто вырезанный в корпусе канал. За слоем кирпичей виднелась вертикальная щель, идущая между решеткой и кирпичами. Фонарик я выключил – внутри пульсировало алым, освещения хватало.
- А что вокруг тебя? Гниловоз… никак не могу привыкнуть к этому прозвищу… пожалуй, ты первый, кто поднялся так высоко с таким… не самым приятно звучащим именем… ну да ладно – Что вокруг тебя? Сплошная фантастика! Бред! – Арни разгорячился, закурил еще одну сигарету.
Три больших бруска хозяйственного мыла стопкой в углу.
А еще можно что-то обменять на что-то. Выбор за тобой. Ты предлагаешь – а другой может согласиться или отказаться. Можешь передать кому-то весточку. Записку. Вещь. Конечно, если доверяешь передаточному звену – на свой страх и риск.