Сказать, что вор удивился, – значит не сказать ничего. На его лице отобразилась гамма чувств. Начиная от «Как он здесь очутился?!» до «А не побежать ли мне изо всех сил?».
Еще раз оглядев давно не чиненные стены и ржавые ворота, Торк тяжело вздохнул. Он мечтал о том, чтобы отдать приказ атаковать незамедлительно. Перед его мысленным взором уже вставали картины, как непобедимые солдаты в доспехах Террота под прикрытием столь же непобедимых ишибов забираются на стены наглого городка. Как тысяча врывается туда, круша дерзких, осмелившихся усомниться в том, кто перед ними. Упоение битвой, радость победы – вот что будет написано на лицах солдат… Увы, король это запретил категорически.
– Это просто предположения, – заметил Меррет.
Михаил задумался на минуту – сказанное совсем не удивило его. Он запросто мог бы прийти к подобным выводам сам, если бы… взял на себя труд хоть немного поразмыслить об этом…
– Сколько у них солдат? – хмуро поинтересовался король, уже забыв о своих упреках. – Сколько ишибов?
На лицах слушателей отразилось легкое удивление. Это удивление было бы более велико, если кто-нибудь из лейтенантов или капитанов откликнулся на призыв его величества и стал рассказывать о собственных проблемах во всеуслышание. Итак, желающих выступить не нашлось.