— Ты знаешь, что мне пред тобой краснеть еще ни в чем до сих пор не приходилось… хотя ты, может, и рада бы была тому, — назидательно ответила Лизавета Прокофьевна. — Прощайте, князь, простите и меня, что обеспокоила. И надеюсь, вы останетесь уверены в неизменном моем к вам уважении.
— Так, мне шепнули; я, впрочем, сам этому не верю… мне ужасно досадно, что я принужден был это сообщить, но уверяю вас, я сам этому не верю… это какой-нибудь вздор… Фу, как я глупо сделал!
— Ничего, ничего! — бормотал князь на все стороны, стою же неподходящею улыбкой.
— Не знаю. Я про наши много хорошего слышал. Вот опять у нас смертной казни нет.
— Не было ли с ним, вчера, здесь… ввечеру… Настасьи Филипповны?
Князь взял свой билет обратно. Фердыщенко встал со стула.