Теперь стало понятно, что за неулыбчивая женщина ежедневно ворочала мои кости, проверяя и ощупывая от пяток до макушки. При этом все время была какая-то недовольная. Не то чтобы она мной брезговала, но какое-то недовольство с раздражением я у нее вызывал. Когда я немного окреп, смог сам сидеть и внятно разговаривать, я наконец решился и спросил ее об этом. Она ответила не сразу.
Я чего-то там поддакивал, кивал головой, но уже поплыл, разомлев от сытости и тепла. Наконец просто завалился на бок и уснул.
– Да в этот храм демонский, пусть пропадет он пропадом!
Желание закончить было всеобщим. Немного успокоившись, стали собираться домой. И тут я обратил внимание на излишнее рвение лейтенанта. А ведь может накапать куда следует, и у леди Ирены будут неприятности, забеспокоился я. Решив как-то подмазать представителя власти, подошел к нему и попросил его меч. Лейтенант напрягся, но отказать не посмел. Быстренько наложив на клинок заклинания крепости, режущей кромки и мыльного лезвия, решил сразу проверить результат. Подойдя к ближайшему дереву толщиной сантиметров тридцать, одним косым ударом срубил его. Возвращая меч, заметил, как задрожали руки у лейтенанта.
– Ну я бы с удовольствием научился полноценно управлять своим даром, возможно, найти в себе новые способности, позанимался бы творческой работой по изучению необычных явлений магии и так далее.
Я опять призадумался. Точно не помню, но вроде при Петре Первом были подобные случаи. За большие прегрешения ставили перед выбором – или в шуты или на плаху. Поневоле согласишься.