У Гани в глазах помутилось, и он, совсем забывшись, изо всей силы замахнулся на сестру. Удар пришелся бы ей непременно в лицо. Но вдруг другая рука остановила на лету Ганину руку.
— Я не знал, что вас считают дурой, я… я не считаю.
— Что же, вам очень понравилось? Много назидательного? Полезного? — спрашивала Аглая.
— Ай да последний в роде князь Мышкин! — завопил Фердыщенко.
— Недавно очень. Тут сестра всю зиму ему дорогу протачивала, как крыса работала.
— Мне сказал это сейчас Коля, а ему сказал давеча отец, которого он встретил в шесть часов, в седьмом, в сенях, когда вышел за чем-то.