Шип памятливо поежился. Отец после этой проделки показательно выпорол его. Правда, дома добавил, что плети достались не за проказу, а за неумение спрятать следы. Но в любом случае, инцидент не добавил любви к зажравшимся старцам, которые с каждым днем все нахальнее гребли под себя общинное имущество.
– Матушка водица, спаси и сохрани, я твои воды хранить буду от родника до переката, от малого ключа до великого моря… – Старик в кольчуге посеревшими губами шептал молитву, трясущимися руками направляя копье в сторону накатывающей волны огромных тел, слившихся в одно целое.
– Рано мы тебя отправляем, слишком рано. Ты только встал на ноги, а переход дальний…
Группа состояла из четырех стариков, знавших лучшие времена. Рыбак получил прозвище благодаря утерянной профессии. Грош раньше собирал милостыню на центральной площади, пока ему не сломали руки и не сбросили в канализацию. Одна из рук с тех времен срослась неправильно. Гусь раньше крестьянствовал, но это было так давно, что он уже и не помнил, как попал за долги в тюрьму, а потом оказался на самом дне. Последним стоит упомянуть Притопа, чье прозвище нашло его после неудачного налета на рыночный ларек. Его топот разбудил охрану, и нападение закончилось многочисленными смертями среди вольных людишек. После позорного бегства остатки шайки отказались от услуг неудачника, и тот еле успел спасти жизнь, сбежав в катакомбы.
Колдун повернул голову к говорящему, дернул кадыком и обмяк.