Ладони агента отдела «К» хотя порядком пострадали во время восхождения по обрыву, но, видимо, недостаточно заскорузли.
— Понятно, — Катька шмыгнула носом. — Война большая, про все операции не расскажут. Вот и про крымскую осаду не всегда все вспоминают. Там тоже… было.
— Полз? Блин, я, в принципе, верховую езду люблю, но не в должности кобылы.
— Вы почему здесь? Вам указано к Херсонесу везти.
Металлическая дверь на лестничную клетку оказалась незапертой. Катрин шагнула внутрь. Мать встретила ее в холле. На Виктории Игоревне был элегантный черный костюм со свободного покроя брюками и туфли на шпильках. Некоторое смятение и спешку выдавала только не доведенная до идеального порядка прическа. Надо признать, годы пока не могли справиться с холеной красотой профессиональной домохозяйки. Скорее, наоборот — мама похорошела.
— Что ж, в нас палят, а мы, выходит, молчать должны? Все они здесь — белохохлы, только и ждут момента в спину бабахнуть, — уверенно заявил ефрейтор.