— Винтовку мою сохрани и по сторонам смотри, — прижимая к себе неудобный портфель, девушка выбралась из кабины.
Вообще-то дела были не так хороши: кость задета, и сильно. Несмотря на жгут, кровь все сочилась. Николаич лежал с серым лицом и изо всех сил старался не стонать.
В грохоте девушка не расслышала нелестных слов, но легко догадалась.
Отпороть с гимнастерки петлицы и пуговицы дело минутное. Новенькая одежда вмиг приобрела дезертирский вид. Офицеры в сомнении переглянулись. Катрин накинула просторную гимнастерку поверх сарафана. Подпоясаться пришлось обрезком брезентовой стропы. Результат получился настолько неоднозначным, что обсуждать его не решились.
— Ну и хорошо. — Лейтенант неумело затянулся толстой папиросой и заморгал от выступивших слез. — Давно воюешь?
— Отсюда не только нам хорошо видно, — сказала Катрин. — НП хороший. Уходить нужно.