Из кабины выглянул напряженный лейтенант Любимов.
Катрин пока сунула «наган» за ремень. Солнышко пробивалось сквозь листву, полуторка отдыхала, прячась в зарослях у просеки. Тишь да благодать. Только на севере едва слышно погромыхивало. Чухрай и Любимов сидели на опушке наблюдателями. Николаич посапывал в кабине.
— Я, товарищ майор, девушка распущенная и беспринципная, но устав свято блюду.
— Вы бы сели, товарищ инструктор. Зачем мишень увеличивать? — не глядя, сказал лейтенант Любимов. Он, сжимая винтовку, всматривался вперед. Образ молодого командира так и рвался на плакат. Тем более что в нарисованном виде товарищ лейтенант приобрел бы нужные габариты.
Катрин взяла Ковальчука, и они принялись зарываться. В саперных работах девушка была не сильна, пришлось слушать опытного младшего сержанта.
— Что вы хотите, июль на дворе. Так, Танкову я отправляю с вами. В качестве сопровождающего.