«В данном случае „копи“ — это шахта с сокровищами. Бери, тебе понравится».
Окуневу осколком разворотило ключицу. Боец лежал бессильно, на тощих мальчишечьих щеках блестели влажные дорожки. Глянул — глаза бесцветные, прозрачные.
Когда девушка щелкнула затвором, разоружившийся немец с ужасом всхлипнул, задрал руки еще выше и зажмурился.
Катастрофа. Еще не бывшие в бою, но уже обреченные, намотавшие за три дня войны на свои гусеницы сотни километров танки. Уходящий в ничто моторесурс, сжигаемые тонны горючего. И люди, на глазах теряющие уверенность…
— Ну, на той стороне реки, может быть, и нет, а нам очень даже отчетливо.
Младший политрук решительно отряхнул фуражку.