– С двумя мужчинами, – уточнил сякконец. – Вас с Юсико тоже двое.
– Последнее, – Тераучи начал вставать, чем привел Регину в полный восторг. Процесс был грандиозней вспышки сверхновой. – Представьте себе, что гусенка с рождения выращивали в кувшине. Он вырос в огромного гуся, заполнив весь кувшин. Как освободить гуся, не разбивая кувшин?
Ван Седельрик отхлебнул пива. Всю жизнь он отказывал себе в пиве, от которого растет живот. Всю жизнь он занимался спортом и сидел на диете. Жизнь закончилась, диета утратила смысл. Осталось завещание – и пиво, как символ давней, потерянной любви. Смотреть на это, когда твой мочевой пузырь готов лопнуть, было невыносимо. Но и выйти, отпросившись на минутку, Регина не имела права. Метод доктора Клайзенау, тикая на височной кости миллиардера – часовой механизм бомбы – не знал пощады.
– Сейчас он заснул. До того был очень деятелен. Полдня диктовал завещание. Потом был сеанс связи с родственниками: они прощались. Сестры ван Седельрика хотели приехать, но им не разрешили. Мать не предприняла такой попытки. Наверное, ее предупредили заранее.
Усадьбу окружала редкая цепочка столбиков со старинными фонарями на верхушках. Воздух между столбиками едва заметно искрил. Силовое поле. Раз искрит – усиленное. Подчиняясь наитию, Регина пригляделась к шпилю, венчавшему крышу. Его окутывало едва различимое марево. Значит, не просто сил-барьер – полный купол. Вдоль «фонарей», разбившись парами, прогуливались охранники. Они неприятно напоминали панцер-киборгов, в свое время едва не угробивших Генерала Ойкумену. Такую спец-экипировку Регина видела только в детстве, в мультиках. Хотя экипировка – не главное; ее на любого увальня нацепить можно. Главное то, что от охранников веяло…
– Я не физик, и аналогия очень грубая. Скорее всего, мы никогда не узнаем, что же в действительности произошло на «Цаган-Сара».