– Он же практически не разговаривает, – мягко внушала учительница. – Он с трудом объясняется междометиями.
Петя молча откинулся к стене и сидел так, не поднимая глаз, со сведенными челюстями: серая маска, не лицо.
…Где-то у Стивенсона, кажется: «Со стесненным сердцем, с волнением в груди продолжаю свои записки…».
Ну и что? – говорю я себе. Мы ведь сопереживаем Ромео и Джульетте, убившим себя во имя любви? И подобные случаи происходят не только на сцене. Да, говорю я себе. Но мы не знаем, что стало бы с Ромео и Джульеттой, а также с прочими, им подобными, спустя года три после свадьбы…
– Бабуся! – проговорил я. – С чего ты решила, что Вися беременна от Вильковского?
И я промолчал. Я давно подозревал нечто подобное.