– Определи ее на какие-нибудь курсы. В ее возрасте еще вполне можно приобрести профессию.
Наконец она пошевелилась, отвела взгляд от окна – и он поразился, до чего этот взгляд полон ясной горечи. Ни малейшего следа истерики, ни капли удивления.
Лизу он оставил с нами, предварительно взяв с меня клятву глаз с нее не спускать.
Я не предполагал услышать этот голос так скоро. Мы ведь сегодня замечательно пообщались, а сейчас я устал, хочу пить и одновременно отлить, и лечь поскорее, ей-богу, поскорее лечь…
– Но, возможно, – неуверенно предположил я, – последующие трагические события наложили некий отпечаток на ваше…
На старости лет она все забывала и, когда звонил телефон, подходила к нему, властным тоном произносила, грассируя: «Театр!.. – и тут же пугалась: – Ой! Что это я говорю!» – и клала трубку…