— Тория? — переспросил Лис опасливо и вместе с тем мечтательно. Шумно вздохнул и печально бросил: — Забудь.
Солль невнятно пробормотал приветствие; Лис, собравший вокруг кафедры целую компанию слушателей, изощрялся в насмешках — шутки, одна злее другой, предназначались ордену Лаш. Студенты хохотали.
Солль несколько секунд смотрел на рисунок — и вдруг протрезвел, будто брошенный в прорубь. С рисунка на Эгерта смотрела Тория.
— Вы ведь Эгерт Солль, я не ошибся? — поинтересовался прохожий как ни в чём не бывало.
Главная площадь показалась ему кипящим котлом; изо всех сил борясь с головокружением, Эгерт пробирался сквозь толпу, и в глаза ему лезли отдельные, оторванные от прочего детали: огромный, перепачканный кремом рот… обронённая подкова… выпученный глаз лошади… чахлый кустик травы в щели между булыжниками… Потом он едва не налетел на круглую чёрную тумбу, поднял голову — и к ужасу своему обнаружил, что стоит под миниатюрной виселицей, и казнённая кукла равнодушно глядит на него стеклянными глазами.
Эгерт глядел на Карверовы сапоги — они хранили следы недавней чистки и ещё более недавней грязной лужи; к правой подошве пристало несколько гнилых соломинок.