Студент красноречиво глянул на Торию и завёл глаза к потолку; Эгерт был не слепой, чтобы не прочитать в этом действе крайнее презрение к своим научным познаниям. Впрочем, оскорбляться поведением жалкого студента было ниже его достоинства.
— А что, — протянул Эгерт сквозь зубы, — студенты, подобно женщинам, не носят оружия?
— Заклятие спадёт само собой… Только не ошибитесь. Ошибиться легко, и ошибка дорого вам обойдётся… Прощайте, господа. Не повторяйте своих ошибок…
Эгерт вспомнил Фагирру, затем девушку в дилижансе, ставшую игрушкой для шайки разбойников, и только потом — Карвера.
Толпа ахнула, как один человек, и набрала воздуха в свои многочисленные груди, собираясь разразиться рёвом — но толпу опередил один-единственный человеческий голос, надрывный, полный боли; голос этот искажён был до неузнаваемости — но Тория узнала его, узнала и отшатнулась.
Распухшие Эгертовы веки снова упали, прикрывая глаза.