Пристройки ожили, изгонялась пыль из коридоров, из зала и аудиторий; вернулась и приступила к работе повариха, Тории незачем стало каждый день ходить на базар. Старушка, являвшаяся с уборкой, выколачивала подушки и перины, и пух летел тучами, будто в университетском дворике сошлись в смертельном бою несметные полчища гусей и уток. По утрам перед парадным крыльцом топтались обычно двое-трое юношей с котомками на плечах — это были абитуриенты, явившиеся за знаниями из далёких городов и местечек. Разинув рот, пришельцы разглядывали железную змею и деревянную обезьяну, терялись, когда к ним обращались с вопросом, и нерешительно следовали за господином деканом, приглашавшим их на беседу. После беседы часть абитуриентов, подавленные, пускались в обратный путь; Эгерту мучительно жалко было смотреть на отвергнутых — любой из них был достоин звания студента куда больше, нежели Солль.