Говорят, что он носит в себе силу… …но не этого мира.
Потрясённый бургомистр преподнёс дому Соллей самый щедрый из возможных подарков: всех бурых полосатых вепрей, содержавшихся в его загонах, в одночасье зажарили и съели (правда, мясо их оказалось жёстким и жилистым). Эгерт сидел во главе стола; отец его глотал слёзы умиления — ведь теперь чёрные красавцы Соллей не знали в городе равных! Подступающая старость сулила Соллю-старшему покой и утешение, поскольку сын его был лучшим из сыновей.
— Что?! Я не дерусь с бабами, у вас ведь, сударь, и оружия-то нет!
Солль метался на соломе, задыхаясь и кашляя. Старик оказался скорее фаталистом, нежели врачевателем — он укутывал Эгерта рогожей и поил настоем трав, а убедившись, что больной успокоился и заснул, шёл с лопатой в лес, справедливо полагая, что если долбить землю понемногу, то к нужному моменту яма достигнет как раз необходимой глубины.
От звука этого голоса Солля затрясло. Ужас накатывал волнами, и каждая новая волна перехлёстывала другую; холодный пот струился по спине и по бокам.
Ещё не все погибшие перекочевали из пустых домов и переулков в предназначенный всем им ров, когда город взорвался фейерверком.