— Не кричите, добрый сэр Оттар! — едва не заплакал Мон. — Чего доброго, охранники сюда придут.
— Странно, что ты, проведя столько времени во дворце, не изучил систему коридоров, — сказал болотник.
— Я более чем уверен: так оно и есть, — ответил принц Орелий. — Иначе и быть не может. Не прошло и часа, как я здесь, но уже столько слышал о вас, что полностью убедился: если кого-то по праву можно считать самым блистательным рыцарем королевства — то только вас. Ваше выступление на Турнире Белого Солнца поразило всех зрителей, а ваша красота удивляет даже меня. Поверьте, уж кому как не Высокому Народу разбираться в красоте. Вы лучший представитель своей расы из тех, кого я видел. А я видел многих славных воинов за те долгие тысячелетия, пока наши народы живут рядом.
— Я говорил о том, что большая часть системы тайных ходов общеизвестна, — сказал Кай. — Но какую-то часть не знает никто… Кроме тех людей, один из которых ведет нас.
Посреди лесистых равнин Гаэлона, словно сердце, толкающее золотую кровь по венам торговых дорог, раскинулся огромный город Дарбион. Высокая стена окружала Дарбион, и говорили дарбионцы: если бы кто-то вздумал опоясать город по стене ремнем толщиною в палец младенца, пришлось бы на кожу для этого ремня забить коров в округе на полдня пути во всех четырех направлениях. В центре Дарбиона высился королевский дворец, построенный еще в те времена, когда самого города не было и в помине. И с тех самых пор, как древние неведомые мастера воздвигли этот дворец, не сотворили человеческие руки ничего, что могло бы с ним сравниться. Острые зубцы дворцовой стены покрывала особая позолота: днем она сияла желтым пламенем, а ночью, впитавшая солнечное тепло, мерцала призрачным светом — будто на стенах дворца кто-то расставил и зажег гигантские свечи. Девятнадцать башен поднимались к небу так высоко, что пронзали облака. Серебряные колокола, укрепленные на шпилях сотни лет назад, наполняли дворец нежным, едва слышным звоном, а оттого, что верхушки башен никогда не показывались из-за облаков, казалось, будто сладкозвучно звенит само небо. Придворные стражники, которым было доверено чистить небесные колокола, клялись, что там, наверху, башни раскачивались из стороны в сторону, словно колосья на ветру. Мало кто им верил, потому что подножия башен были массивны и нерушимы — за долгие годы ни один камень в них не пустил и самой малой трещинки.
— О, великие боги! — воскликнула принцесса и замолчала.