В проеме балконной двери возник запыхавшийся мажордом.
— Я… должен подумать… Я не знаю ничего… Я с трудом могу соображать. Дядюшка Гавэн, — чтобы говорить, горному рыцарю по-прежнему приходилось прилагать усилия, — он тоже убит?
— Ты пьян с утра или городишь чушь, министр! Если положение так серьезно, я бы услышал об этом раньше! — Он наклонился к Гавэну. — Или ты врал мне последние дни, говоря о том, что в королевстве все спокойно?
Гилугл-монарх, исчерпав скудный запас слов, глядел на Орелия, ожидая продолжения разговора.
Первый министр пожал плечами и смиренно поклонился. А Ганелон ощупал взглядом коленопреклоненную безмолвную фигуру, покрутил головой и вдруг… расхохотался.
— Я не должен напоминать тебе, — проговорил болотник, — о том, что защищать человечество от Тварей — наш Долг. И ничто на свете никогда не станет превыше этого Долга. Поэтому в своих решениях рыцарь Порога обязан руководствоваться именно этими соображениями и никакими другими. Мы будем там, где нужнее. Но сейчас… — Кай не договорил, задумавшись.