— Спокойней было бы, — обстоятельно разъяснил Витька. — Тебя как в школе звали?
Странно, но я чувствовал себя сейчас намного лучше, чем раньше. Может быть, потому что появилась какая-то определённость… Кстати, никто не спешил мне представляться и никто ничего не спрашивал у меня. Старших ребят кроме курносого крепыша и приблатнённого быстроглазика оказалось ещё трое. Двое типично сельские мальчишки, угрюмые и малоподвижные. И белокурый мальчишка, то и дело покусывавший уголок губы. Я присматривался к ним, они — ко мне, каждый по-своему.
— А что? — Сашка огрызнулся. — Застрелишь, шкура? Давай…
Сашка тянул. Потом долго мочалил зубами и рвал оказавшийся впереди узел, мокрый от пота, слюны и крови. В глазах темнело от злости и натуги. Отхаркиваясь и не переставая ругаться, Сашка драл трос, вцепившись в него, как хороший сторожевой пёс…
— Немного, — согласился я. — А такого и вовсе не видеть бы.
Там распоряжался Хокканен — неожиданно весёлый.