— Двое сюда идут, — Женька, тоже заглянувший в амбразуру, отшатнулся.
— Прохоттии, рюская сфиньйа, — сказал один из конвоиров, молодой, на пару лет старше меня.
— Да ладно, ты чего. — я даже удивился. — Я просто так. Чёрт, жаль сапоги так велики! Встретить бы того полицая, который мои ортопеды свистнул… Я бы ему сделал раскулачиванье. Ему бы вообще ботинки больше не понадобились… — я злым рывком затянул ремень с подсумками, финкой и пистолетом и, вставая, забросил на плечо ЭмПи…
— Жалуйся, — внезапно обиделся я и отодвинулся. — Ради аллаха. Подумаешь.
— Да ладно, чего ты… — буркнул полицай. — Не надо болтать-то…
— Давай к стенке, тебе вылезать нельзя, — сказал Женька. — Не бойся, — он хихикнул, — там остыло всё почти.