— Борька… а то, что ты говорил — ты откуда это знаешь? Или ты просто выдумал?
— Ефросинья Дмитриевна… — вздохнул командир. И махнул рукой. Потом попросил: — Бориска, спой, что ли. Какую-нибудь… какую сам захочешь…
— Оружие, — хмуро сказал Сашка, — мы его не на помойке нашли.
Да-да, он поставил под ружьё 12-14-летних мальчишек-добровольцев. Они наблюдали за позициями буров, носили боеприпасы, воду, медикаменты, пробирались из осаждённого города к своим и обратно, принося донесения. Ну, вообще-то, наверное, это им казалось игрой. А сам Баден-Пауэлл понимал, что это не игра. И за всё время осады его один раз видели плачущим — над трупом убитого бурской пулей пацана-связиста.
— Я нет… Я беженец. Из Новгорода. В общем, так получилось…
Это была первая увиденная мною здесь сцена, точно похожая на фильм.