Дик рос и рос, скоро он достанет головой до неба, но он может расшибиться об облака, ведь облака стеклянные, твердые… Олег сильно зажмурился и снова открыл глаза, чтобы изгнать видение. Томас сидел на одеяле и раскачивался, словно беззвучно пел.
По инерции Павлыш продолжал идти, понимая уже, что надо что-то сказать, правильное, соответствующее моменту. «Как хорошо, — успел он подумать, — что они тоже нас искали и мы догадались вернуться…»
— Мухомор наверняка гриб, — кивнул Томас. — Ядовитый и большой. С красной шляпкой, а по красной шляпке белые пятна.
Казик тоже увидел стену, выплывающую из дождя.
Он вдруг понял, что смертельно устал за день и никого не хочет видеть. Ни правильную Клавдию, ни добрую Салли. Они чужды ему, если, подчиняясь закону, человек продолжает осознавать свою неправоту перед силами высшими, нежели закон.
— Идите, я вас догоню, — заупрямился Дик. — Идите.