— Дурак ты, Дик, — кинула Марьяна, — законы забыл.
— Один только что отключился, — сообщила Клавдия. — Я как раз хотела вас попросить проверить, что с ним случилось.
Вайткус засмеялся. Смех выбулькивал откуда-то из огромной рыжей бороды.
Олег хотел думать о Марьяне и, засыпая, вызывал в памяти ее образ. Это было сладко, но когда он заснул, ему снилось, что он обнимается с Лиз, и он ничего не мог поделать с собой во сне, хотя понимал, что это неправильно.
— Ну, не надо. Все к тебе хорошо относятся.
На зиму Чистоплюй задремал и почти ничего не ел, да и клея от него было трудно допроситься. Хорошо еще, что Вайткус догадался запасти клей на зиму в закрытых сосудах. С приходом весенней оттепели Чистоплюй очнулся, начал волноваться, вертеться в клетке и плевать почем зря.