И опять понимание и одобрение Настены – всех не убережешь, но большинство из первой полусотни уцелеет… если не жалеть остальных. Нет, не гнать на убой, а просто не тревожиться и не оберегать, так же, как предоставил Алексей своей судьбе десяток Первака на Заболотном хуторе…
– Здещ… Кхе! Здесь я! Хорош орать! – подал голос Мишка. – Сейчас подойду. – Его все еще колотило от смеси возбуждения, ярости и остатков страха, левая рука по-прежнему висела, не слушаясь, и почему-то очень хотелось стащить с головы шлем. – Не трогай Антоху, он не виноват!
– Да, хорошо… Знаешь, Кондраша, а ведь он меня убить должен. Пророчество такое.
– А чего ж Корзень не приедет да порядок не наведет? Что ж он, не понимает, что ли?
С Аристархом было несколько сложнее. После обряда посвящения Аристарх (в язычестве, как выяснилось, Туробой), против ожиданий, не оставил Мишку-Окормлю для приватного разговора, хотя это и напрашивалось само собой – ведь назвал же Аристарх-Туробой его своим преемником. Возможно, староста приехал поглядеть, как Мишка «окормляет» Воинскую школу? Посмотрит, сделает какие-то свои выводы, а потом уже начнет посвящать в таинства Перунова братства?