Он рванул трензеля жеребца так сильно, что конь захрипел и сделал несколько шагов назад, с морды потекла пена.
Только тогда он поднял глаза — светлые необыкновенные глаза.
— Ничего не поделаешь, — тихо сказала Цири. — И не мучайся, Геральт. Это не твоя вина.
— Отдышись, парень. Отдышись и говори складно!
Хромуша сглотнул. Вначале он только предполагал, теперь же знал точно, был уверен.
— Эхо-хо! — крикнул он. — Благородные дамы, господа и рыцари!