Хоть гордость и распирала Цири как павлина, она лишь пренебрежительно фыркнула.
— Ты не понимаешь, что говоришь, Зиреаэль.
Его пожеланию предстояло вскоре исполниться. Причем в гигантских масштабах. Воистину гигантских масштабах.
— Ага, — кивнул Регис. — Не знаю, заметили ли вы, господа… Но у этого циклопа на гобелене, о, вон у того с пальцами… Гляньте на пальцы его ног. У него, я не боюсь это сказать, две левых ноги.
— Так ли уж важно, как я произношу слова? Ведь я тебе потребна не для разговоров.
— А никто тебя и не просит. Однако скажу, что у Ласочки доброе и всепрощающее сердечко. Правда, ее малость занесло, когда она прихватила меня с юной баронессочкой Никвой… Но теперь уже наверняка охолонула. Поняла, что мужчина не создан для моногамии. Простила меня и наверняка ждет…