— Пояснил лишь, — кашлянул камергер, — что ваши милости пребывают здесь инкогнито с рыцарской миссией, деталей каковой, как и истинных имен, гербов и титулов, выдавать вам нет возможности, ибо того не допускают ваши обеты.
— Я вошла в башню больше недели назад, — сказала она, пытаясь сохранять спокойствие. — Попала в иной мир. Ты ждал меня, сидя на камне и наигрывая на флейте. Ты даже удивился тому, что я так долго не приходила. Ты назвал меня моим именем, лишь потом взялся за свои глупости о Владычице Озера… Потом исчез, ничего не объяснив. Оставив меня в… тюрьме. Называй это как хочешь. Я называю издевательством и злонамеренным унижением.
— Цири и единорог, — сказала Нимуэ, глядя в окно, на озеро, на лодку и мечущегося в ней Короля-Рыбака. — Цири и единорог появляются из небытия, как призраки, висят над гладью вод одного из озер… А может — одного и того же озера, связывающего, как застежка, времена и места всякий раз разные — и все же всегда одни и те же?
— Ох, — после очень долгого молчания сказала Шеала де Танкарвилль, — ничего особенного, мазель Виго. Идеальных людей не бывает.
— Давай, дружина, упаковывайтесь! — провозгласил он без лишних вступлений. — Выезжаем! Через час и ни минутой позже я хочу видеть всех вас на холме за городом, там, где стоит столб. С поклажей, в седлах, готовых к дальнему и трудному пути.