«Спустя несколько дней мы встретились, — подумала она. — Я и Бонарт. Лицом к лицу. Я смотрела в его нечеловечески рыбьи глаза, думая только об одном — как он ту девушку избивал. И в мысли ему заглянула… На мгновение. И было это так, словно сунула голову в разрытую могилу…
Хотспорн влетел на пригорок, сдержал и развернул коня. Он был предусмотрительным и осторожным. Не любил рисковать, тем более что осторожность ничего не стоила. Он не торопился спускаться вниз, к речке, к почтовой станции. Предпочитал сначала как следует приглядеться.
Скеллен не удостоил его взглядом. Он смотрел на Бонарта, в его рыбьи, ничего не выражающие глаза.
— Сейчас не до болтовни… Вперед! Выжмите из лошадей все, что можно.
Кантарелла говорила мало и редко, но изумительно и охотно слушала. При Кантарелле можно было выговориться, расслабиться и восстановить психическую кондицию.
— Глупости, Ярре, — резко сказала Трисс. — Ничего ты не понял.