Йеннифэр долго молчала, спокойно изучая жрицу.
Искра фыркнула на манер лесного кота, по-кошачьи раскрывая глаза. Бонарт скрестил руки на груди, переложив меч на сгиб локтя.
Он подошел, уставился на Геральта кошачьими глазами.
— У-бей е-го! У-бей е-го! — скандировала жаждущая хлеба и зрелищ публика, ритмично топая. Блюющего старичка спихнули со скамьи и пинками угнали на галерку.
— Простите ее, милсдарь, — сказал солдат извиняющимся тоном и на удивление мягко. — Молодая, глупая. Дикая.
— Снизойдет, снизойдет. Давай деньги, Дийкстра. Иметь тысячу и не иметь тысячи…