Лютик замолчал, видя, что ведьмак вытаскивает из-за голенища складной нож. Мильва тихо кашлянула. Темно-голубые, прикрытые до сих пор от дождя глаза связанного человека расширились. Геральт наклонился и разрезал петлю на его левом плече.
— Люди, — едва заметно усмехнулся Геральт, — раса примитивная и суеверная. Им трудно как следует понять и правильно назвать существо, которое воскресает после того, как его продырявили кольями, обезглавили и на пятьдесят лет закопали в землю.
— Мильва, — немного погодя спросил ведьмак, прикрывая лицо от секущего на галопе дождя. — Убила б ты под ним коня?
— Понимаю, — улыбнулась чародейка из Ковира. — Итак, мы активно начнем влиять на ход событий. Если политика владык нам не понравится, мы ее самым элементарным образом изменим. Так, Филиппа? А может, лучше сразу свергнуть коронованных дурней, сместить с тронов и изгнать? Может, сразу взять власть в свои руки?
— Не знаю я, какой Лапоть с самого с ранья был, — возразил кмет, — а только видел, как стоял он перед оглоблей, торчком торчавшей, и втолковывал той оглобле, какая она красна девка. Э, чего тут болтать, скажу коротко: гоните штрах за убивство.