– Они звери и есть! Вернее, насекомые: иерархия улья.
«Нет, он точно паук, – думал Гюйс. – В центре паутины. Ждет сигнала. Дрогнет случайная нить, и к оплошавшей мошке без промедления кинется смерть… Да ладно тебе, чистоплюй! Какие террористы – мошки? Шершни с ядовитыми жалами…»
Сперва Регина думала выбрать врача. Но врач был занят Линдой. А Святой Выбор если и был чем занят, так своим лучевиком. Мысли его текли просто и незамысловато. Прикажет Нанак – буду стрелять. Взбунтуются мужчины – буду стрелять. Возникнет проблема – буду стрелять. «Стрелять» у маленького брамайна легко трансформировалось в целый ряд вариантов: «бить», «устрашать», «наводить порядок», «решать вопрос»… Даже «защищать». Но ассоциативная цепочка «защиты» тянулась не к заложникам, а к врачу Нанаку, который в свою очередь ассоциировался у Святого Выбора с сияющим понятием «гуру».
«Объект определен. Проведите идентификацию.»
– «Нейрам-4»? – спросил Теодор ван Фрассен. – Что это?
– Именно так. Ваше лже-счастье – динамический процесс. Он неудовлетворим в принципе. А мы в первую очередь говорим о подлинном, фундаментальном счастье. Его условия определяются одним-единственным словом.