Его обдало нестерпимым жаром. В глазах заплясали взрывающиеся галактики. Ноги подкосились. Он падал целую вечность – секунду, не меньше. Но этой вечности Скунсу хватило с лихвой – вихрем рвануть через зал, подхватить, как ребенка, на руки, отнести в кресло…
– Вот видите: чуть что, сразу в лоб, – Клод выдержал паузу, чтоб дошло до каждого. – Поэтому нам всем нужно держать блок. Кто знает, что такое блок?
Когда он начал осознавать истинное положение вещей? В школе? Сколько ему было? Двенадцать? Тринадцать? Как сейчас Линде… Впервые его обозвали «прихвостнем» в шестом классе. Оскорблений Рауль не прощал, и немедля заехал Готфриду в ухо. Получил в ответ. Кинулся молодым бычком, повалил, вцепился в глотку…
«…взаимозависимы, что выражается формулой: Пс-ИК=qc. Знак (+) – для углов строя…» Ограничения, подумал капитан. Залог счастья, если верить Анне-Марии. Если так, я счастлив. Я действительно счастлив. «Неужели, – спросил он жену вчера, после ужина, разливая по бокалам красное вино, – брамайн-шпион, которому дали пятнадцать лет тюрьмы, счастлив идеально?» Почему, спросила Анна-Мария, наслаждаясь тонким ароматом вина. «Он ограничен по максимуму, – объяснил капитан. – В чем я не прав?» Во всем, рассмеялась Анна-Мария. Капитан обожал, когда она смеется. Дурачок, ограничения должны формировать цель. Счастье – динамический вектор… Ладно, не буду читать тебе лекцию. Ограничения арестанта формально ставят единственную цель: осознание пагубности поступка, приведшего тебя в камеру, и исправление асоциальной личности. Но неформально цель заключения иная. Вектор направлен не на арестанта.
И волновался, что телепат быстро раскусит игру.
Внешний датчик наблюдения сыграл мелодию из «Вернись, Адель». Челеста, бас, флейта. Кто-то приближался к кабинету. Уборщица, ясное дело. Катит впереди себя дез-комбайн, меняя на ходу настройки…