– Правда? А я думал, это придаст перчику их скучной жизни.
Это вам не копьем махать, господа хорошие!
– Учат! – наконец вклинилась Регина. – И так, и сяк, и крыша набекрень. А потом бегом побежишь в полицию сдаваться.
…со всех сторон к кораблю летели злые флуктуации. Папа палил в них из плазматора, но это не помогало. Флуктуаций было очень много. Они обсели корабль, как осы – сладкую булку, и принялись его грызть. В боку «Громобоя» открылась рваная дыра, через нее в рубку просунулись щупальца и утащили папу. Регина уцепилась за папину ногу. Ее тоже выволокло наружу, прямо в черный-пречерный космос, где не было ни одной, даже самой завалящей звездочки…
– Подавление, – тихо произнес капитан, – есть лишение объекта возможности выполнять возложенные на него функции в течение заданного периода времени. Это про меня. Полное же лишение объекта возможности выполнять возложенные на него функции…
Список фобий огромен. Мы нарожали их сверх всякой меры, нимало не заботясь о том, чем будем кормить такую ораву. Боязнь рептилий, электричества, пустых комнат, снега, света, темноты, демонов, справления малой и большой нужды, скорости, радиации, кукол, порчи… Наконец, панфобия – боязнь всего. Их больше, чем нас. Ими человечество отгораживается от неизвестности, заглядывающей с улицы в освещенное окно – наши страхи сильнее чужих страхов, уж они-то никому спуску не дадут, их армада непобедима, кто бы ни вторгся…