— Счастливого пути! — Дауге, сунув руки в карманы, посмотрел с крыльца вслед удалявшейся машине, зевнул и вернулся в дом.
Быков зажмурился. Пять минут — и конец? И, главное, ничего не поделаешь, ни-че-го…
— Ну что ж, лучшего памятника, чем этот планетолет, для него не придумаешь. — Ермаков склонил голову. — Оставим его здесь.
Они пошли дальше. Рев, бульканье, завывание становились все слышнее. Где-то впереди справа раздался громкий храп.
Ермаков, присев на корточки, рассматривал грязную лужу.
— Очень рад, — сдержанно сказал он. — Я ждал вас еще вчера, товарищ Быков. Прошу садиться. — Он указал громадной, словно лопата, ладонью в сторону кресла. — Сюда, пожалуйста. Освободите место и садитесь.