Седрик шел по лагерю, сжимая кулаки и плохо замечая, что творится вокруг. Несмотря на внешнюю безмятежность, проявленную в королевском шатре, барон просто кипел от ярости и гнева. Его злило даже не столько обвинение в трусости, сколько спесь и нежелание прислушаться к его советам. Обладая заметным численным преимуществом, следовало, по мнению Седрика, принять менее рискованное и более сбалансированное построение, дабы без особых сложностей реализовать свое преимущество. К тому же он имел сомнительную честь сопровождать короля от самой столицы и смог воочию убедиться, насколько низко опустилась подготовка коронных войск. Годфри, не разбирая дороги, возвращался к своему знамени, снедаемый горечью в предчувствии беды. Внезапно он услышал, как сзади его кто-то окрикнул, и услышал торопливые шаги. Оглянувшись, в свете факелов он увидел невысокого старика с графской цепью на груди и с добродушной улыбкой на лице.