Их подняли на рассвете. Угрюмые сержанты наконец раздали своим безнадежным солдатам оружие. Полк кое-как построился и вместе с другими безнадежными покинул лагерь. Весь недолгий путь до поля боя солдаты проделали, то и дело спотыкаясь о выданные кривые копья и пехотные щиты. Сержанты и унтер-офицеры кричали до хрипоты, пытаясь сохранить хоть какое-нибудь подобие строя. Рустам шагал рядом с Гартом и Дайлином в полном смятении чувств. Левая рука онемела под тяжестью большого щита, деревянные ножны длинного ножа били по ногам и мешали при ходьбе, зато правой рукой можно было опираться на двухметровое копье, как на дорожный посох, и все равно идти было непривычно и неудобно. Дайлин, судя по всему, испытывал те же мучения, один только Гарт чувствовал себя как рыба в воде. Он сделал из кожаного ремня петлю, приладил ее к щиту и повесил щит за спину. Немного понаблюдав за страданиями своих друзей, он помог и им сделать то же. Идти стало намного легче, Рустам облегченно вздохнул и смог наконец оглядеться по сторонам.