Песок взметнулся бесчисленными фонтанами, словно по пустыне разом хлестнули тысячи тысяч незримых бичей. Вверх к звёздам устремилось множество алых огненных стрел, за их завесой совершенно исчезли фигуры Рыси, Прадда и Сугутора. Драконица ойкнула и ещё теснее прижалась к Фессу.
– Почему мой Император так упрям и не хочет даже на миг задуматься о престолонаследии? – всплеснула руками чародейка. – В конце концов… я стараюсь не застывать в косности. Дану могла бы, если б не… – Сежес перекосило, – хотя это вызвало бы массовое недовольство нобилитета и…
И когда крышка третьего саркофага лопнула и коричневая голова исполина-дуотта стала подниматься из облака каменной пыли – Фесс нанёс ответный удар. Он повторял то самое заклятье, что некогда спасло его, Прадда и Сугутора в Арвесте, только сильнее, потому что вокруг умирало куда больше живых существ. Они расставались с жизнью тяжело, особенно салладорцы, потому что зазубренные клинки поури словно специально рассчитаны были на то, чтобы доставить максимум мучений.
…Прошло довольно много времени, вконец промёрзшие Анэто и Мегана вместе со свитой грелись у костра (самого простого, немагического), когда к ним пожаловали гости. Отца Этлау сопровождал небольшой отряд – едва ли десяток человек из числа уцелевших инквизиторов.
– Душами? – вздрогнул Игнациус. – Но, дорогой друг… вы же не хотите сказать…
– Так во имя всего Эвиала стань правильным! – Рыся в гневе даже топнула. – Утопи этот мир в крови, если нет другого пути к спасению! Даже если погибнут половина, три четверти, девять десятых – это лучше, чем если умрут все!